|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|

Глава 5. ВЕЛИЧИЕ И НИЧТОЖЕСТВО ЧЕЛОВЕКА

Чего же собственно хотел Христос?

Цель Его прихода в мир можно подытожить так: Бог хочет даровать Себя миру, чтобы привести его к Себе. Через Иисуса Христа человека достигает любовь Бога. И жизнь его обретает смысл и цель.

Однако, наблюдая за окружающим миром, мы видим, что из всего этого осуществилось очень мало. Мы убедились, как тяжело дается человеку само познание Бога. О какой бы то ни было близости между Богом и человеком по крайней мере, со стороны человека не может быть и речи. Нет ли в сущем и в человеке некоей трещинки, заставляющей постоянно сомневаться в смысле бытия?

Значит, жизненный подвиг Христа напрасен? А почему бы Богу не сотворить человека и мир с самого начала в тесной взаимосвязи с Собой? Зачем Он допустил эту трещину? Сплошные вопросы. Давайте в первую очередь подумаем о том, что означает библейское выражение "Бог любит человека".

БОЖЬЕ"ДА"ЧЕЛОВЕКУ

Слово "любовь" затаскано. Сейчас им обозначают все что угодно. Люди любят Брамса, собачек, любят уют, у них свои "любимые" блюда. Они любят детей и любят супругов. И всякий раз имеют в виду иное чувство. Самым ошибочным стало бы усиление до бесконечности этого неясного понятия и попытка выдать его за Божью любовь. Чтобы обозначить разницу, Иоанн не говорит: "Бог любит", но "Бог есть любовь". Любовь это Его сущность, суть. Он любит всегда Сам по себе, даже когда в нас нет ничего достойного любви. Бог говорит нам да таким, какие мы есть, со всей нашей неповторимостью. Даже если другие терпеть нас не могут за то или иное качество, даже если мы невыносимо противны сами себе, Бог уважает наше своеобразие. Он видит доброе зерно сквозь грубую оболочку, созерцает то совершенство, которого мы с Его помощью должны и можем достичь. Бог в состоянии видеть и любить нас таким образом потому, что Его любовь не вспыхивает от нашей большой порядочности, не требует добра и не замыкается на нем, но сама прежде всего излучает добро. "Бог прежде возлюбил нас..." (1 Ин 4,18). Разве не говорится в Священном Писании, что Бог сотворил человека по Своему образу и подобию? В каждом из нас Бог узнает собственную искорку, и потому любит нас.

...еще во грехе

Такая любовь неподвластна разочарованию. Бог любит даже того, кто отвернулся от Него. "Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками" (Рим 5,8).

Свобода величие человека

Божья любовь воспринимает нас всерьез. Бог оставляет нам нашу свободу, даже если мы отвергаем Его. И когда человек решится совершить грех, он может быть уверен: Бог уважает и эту его волю. Бог постоянен. Он не меняет своих решений подобно разгневанному человеку, не кичится Своей мощью, любит по-настоящему. Люди реагируют иначе. Кто не с ними, того рано или поздно свергают. Либо при первой же возможности употребляют власть, чтобы навязать свою волю. Сколько родителей, требуя любви от своих детей, именно поэтому ее теряют. Видимо, такое поведение присуще слабому. Потому нам совершенно непонятно, как это Бог предоставляет нам свободу даже в том случае, когда мы поднимаем на Него руку.

Не удивляет ли нас, что многие понимают знак Божьего суверенитет как "беспомощность Бога" по отношению к сотворенному Им миру? Вспомните хотя бы Бога, изображенного Борхертом, в виде немощного старца, безустанно хнычущего: "Ах, дети мои! Все они мои детки, а я ничего не могу изменить". Поразительно и то, что люди действуют по принципу: "Бог совсем не такой", "Мы все, все до одного попадем на небо?" Против столь неправильных объяснений беззащитна всякая любовь, даже любовь Бога. И все-таки Бог не нарушит свободу человека. Даже если нам это покажется необходимым. Бог желал сотворить не какой-то безвольный инструмент, куклу, а человека.

Однако именно потому, что Бог уважает человеческую свободу и относится к ней серьезно, на человека возложена полная ответственность за последствия своего решения. Наши решения "обязательны" и для Бога, если можно так выразиться. Это означает, что Бог не навязывает Себя тому, кто отдаляется от Него. Итак, "нет", сказанное Богу и длящееся всю жизнь, может стать решающим и для вечности. Чем выше кто-либо возносится, тем глубже бывает его падение.

СВОБОДА НИЧТОЖЕСТВО ЧЕЛОВЕКА

Величие человека одновременно представляет для него угрозу. Ведь любую способность, всякий талант можно употребить и во зло. Существует и грозная опасность злоупотребить свободой, поступать неправедно, творить зло. У нас создается впечатление, что нередко зло бывает сильнее добра. Верность и любовь преданы и поруганы. Человек человеку волк. В прекрасном мире есть океаны крови и слез.

Откуда приходит зло?

По Библии сразу исключаются две возможности; Богу не противостоит никакое другое антибожественное злое всемогущество, несущее зло в доброе творение мира. Бог единственный Создатель всего сущего. Но и Бог не создает зла; Он страстно желает добра, борется со злом. Он хочет миру добра (Быт 1,31).

Главный источник зла, согласно Библии,злоупотребление свободой. Лишь свободный человек может исказить волю Создателя, нарушить порядок мироздания, жизни, впустить зло в мир, сказав "нет" Божьим замыслам (Быт 3,1 и далее).

Что есть грех?

Отрицание воли Бога, желающего нам добра, мы называем грехом. Надо осознать понятие греха во всей его ужасной сути, иначе все сказанное в дальнейшем останется для нас непонятным и разочарует. Собственно говоря, есть лишь один великий грех: отрицание Божьей любви. В Ветхом Завете его недаром называют вероломством, нарушением союза, который Бог заключил с человеком. То есть человек как бы хочет выразить, что он самодостаточен и не нуждается в Боге. Это означает, что все поставлено с ног на голову. Бог и человек существуют друг для друга, однако человек разорвал связь с Богом и сделал самого себя мерилом всего.

Разумеется, не в каждом грехе это отчетливо просматривается, но мы все испытывали неудачи и опаздывали делать добро. Мы хорошо знаем, что опаздываем в достижении образца, предначертанного для нас Божьим планом.

Заповеди, через которые мы узнаем Божью волю, не являются таким образом, ни придирками, ни насилием они способствуют благу отдельного человека и всего человеческого общества. Разве люди могут сосуществовать без правдолюбия, родительской любви или без защиты собственности? Именно для человека грех величайшая глупость, бессмыслица, ибо Божий замысел мира хорош для него. Грех разрушает человека, отчуждает от самого себя. Любой из нас наверняка помнит, как после совершения греха не мог понять причин своего поступка. Кто усматривает в вере лишь множество запретов и предписаний, мешающих ему жить, либо даже колючую проволоку, отгораживающую от жизни, тот вообще не понимает, что такое вера.

Есть, разумеется, и степени греховности, в зависимости от того, насколько сознательно и рассудительно человек говорит "нет" Божьей воле. Бог судит человека по его замыслам, намерениям, а не только по его деяниям. Может случиться и так, что совершивший греховный поступок вовсе невиновен, ибо не усматривал греха или не имел греховного умысла. Иное дело, если человек может противопоставить себя Богу в более или менее важном деле. Поэтому каждый согласится с тем, что есть разница между кражей и проездом "зайцем", либо между убийством и грубостью (оба греха нарушают пятую заповедь). Уже апостолы различали проступки, допускаемые всеми (Иак 3,2; 1 Ин 1,8), и грехи, приводящие к смерти (Рим 1,32; Кол 2,12 и др.).

Последствия греха

Совершенный грех не исчезает, а создает ощущение вины. Согрешивший человек отдает предпочтение перед Богом желанному для себя. Потому грех (тяжкий) приводит к отчуждению от Бога, рвет узы любви между Богом и человеком. И человек расходится с Богом. Его жизнь становится бессмысленной, он теряет из виду предначертанную ему цель, которая одновременно служит и достижению личного счастья. Но не Бог отворачивается от человека, сам человек отвергает Бога.

Если Бог источник и цель всего сущего, то грех одновременно разрушает взаимоотношения между человеком и его окружением и вызывает мучения, беды и страдания. Из-за греха мир становится хуже. Отвергая Бога, мы не раним Его это невозможно мы попадаем в самих себя, полностью утрачивая смысл своего предназначения. Признаками этого выступают неуверенность, отчаяние, страдание, болезни и смерть. Каждому из нас известны случаи, когда грех уничтожал человека и физически (например, клевета, алкоголь за рулем). Не Бог наказывает за грех, наказывает сам грех. Последствия такого рода отражают отсутствие Бога в нашем мире (ср. Рим 5,12).

Любой испытал на себе, что с каждым совершенным грехом растет склонность к дальнейшим грехам. Наступает цепная реакция последующего зла. Со времени первого "нет" первого человека по отношению к Божьей любви все мы рождаемся на свет помеченные грехом. Вот мы и пришли к тому моменту, вокруг которого ведутся многочисленные дискуссии.

"Наследственная вина"

Сегодня мы лучше, чем в прошлые эпохи, знаем об общей судьбе всех людей. Какой-нибудь диктатор из дальнего уголка мира еще способен втянуть полмира в ужасную войну. Но и обыкновенный отец семейства, покинувший свою семью, может тем самым уготовить для следующего поколения несчастливые изломы в его дальнейшей судьбе. Уже при рождении каждый человек имеет определенные условия, влияющие на всю его жизнь (национальная принадлежность, воспитание в кругу верующих или неверующих родителей...).

С другой стороны, сейчас мы в меньшей степени, чем в предшествующие эпохи, готовы взять на себя вину других и задаем вопрос: "А что мне до адамова греха?". То есть мы считаем грех сугубо личным делом человека и Бога, не обращая внимания на его последствия в целом.

Распространенное выражение "наследственный грех" не совсем точно выражает суть дела. Критическому разбору подлежит как слово "наследственный", так и слово "грех". Собственный грех всегда предполагает личный поступок и личную ответственность. Не так обстоит дело с наследственным грехом. Потому и учит христианство, что Бог никого не отдаляет из-за одного наследственного греха, но лишь из-за личного греха человека, который таким образом подтверждает первородный грех человечества.

Упоминая о наследственном грехе, нельзя иметь в виду наследственность в биологическом смысле, но, скорее, участие в греховном сообществе. Наследственный грех это не поступок, а состояние, точнее, неучастие в общении с Богом, и в этом состоянии мы пребываем с самого нашего рождения. Такое неучастие мы более определенно называем наследственной виной. В официальном языке Церкви, латинском, есть обозначение "первородный грех", оно наиболее удачно объясняет выражение "наследственная вина".

Речь идет не о грехе, который Адам Адам значит просто человек когда-то однажды совершил, и с тех пор этот грех отягощает всех нас. Это роковое наследство скорее говорит вот о чем: с самого начала человек сбился с пути и тем исказил Божий замысел. Каждый человек ныне вступает в мир, отмеченный отрицанием Бога. Каждый человек ныне во власти греха. Проступок Адама не прошлое, а самое что ни на есть настоящее. Ибо любой человек на протяжении своей жизни снова и снова подтверждает первоначальное "нет" по отношению к Богу. Так проявляется наше личное участие в отчуждении от Него.

В одном учебнике религии для 3-4 классов говорится: "Все, что характерно для всего человечества, библейский автор конкретизировал в одном человеке в Адаме. Адам является одновременно причиной и прототипом нашего состояния".

Описание грехопадения в Ветхом Завете дано в образной форме. Истиной веры выступает лишь факт, что в начале истории человечества был совершен грех; однако все подробности происшедшего не стоит понимать буквально. Библейский рассказ о сотворении мира оставляет открытым вопрос и о том, была ли в начале истории человечества всего одна пара (моногенизм), либо несколько человеческих родов (полигенизм). Толкованием библейских текстов, особенно рассказа о сотворении мира, мы займемся позднее.

Так откуда же зло и грех?

Поскольку грех непосредственно касается человека, возникает вопрос: как человек доходит до того, что добровольно совершает столь бессмысленные поступки? Этого невозможно понять. Человек всегда стремится лишь к тому, что считает благим, ценным. Значит, и грех должен явиться ему в оболочке добра, достойного трудов и усилий. Иначе никто не решился бы на грех.

Вор, к примеру, думает, что присвоив себе чужое имущество, станет богатым и счастливым. Лгун хочет избежать наказания, либо обрести уважение людей и т. д.

Только этим можно объяснить, почему человек решается грешить, и грех предпочитает дружбе с Богом. Но каждый раз убеждается в своей ошибке что грех того не стоит. Грешник начинает сожалеть, он мечется между своим желанием и своими поступками, и потому св. Павел вздыхает: "Доброго, которое хочу, не делаю, а злое, которое не хочу, делаю" (Рим 7,19).

Однако человек сам не придет к греху. Священное Писание указывает, что искушение идет извне. Разве нам не кажется, что бесчеловечные преступления, например, в концлагерях, вызваны такой злобой, какую нельзя назвать человеческой? За этим должна стоять мощная духовная сила, нечто демоническое. Такие отрицающие Бога духовные силы Священное Писание называет дьяволом, обозначая его как "первоначального обманщика", "diabolos", что означает "вызывающий смятение", опрокидывающий ценности и убеждающий, что черное это белое. Только так грех становится соблазнительным для человека. Великий обман дьявола заключается в том, что он пытается извратить суть греха и вины. Однако, это не может служить для человека оправданием, ведь грех совершается только с его согласия.

Как представить себе дьявола? Священное Писание не считает нужным говорить об этом. Оно хочет объяснить лишь суть и воздействие дьявольской силы.

Стоит ли за "дьяволом" некая личностная сила, или это лишь общее название зла в мире? В Новом Завете мы встречаем, с одной стороны, дьявола как личностную силу, к примеру, при искушении Иисуса и изгнании бесов. С другой стороны, там встречаются демоны как безличные силы (ср. Еф 6,12; 1 Петр 5,8-9).

Церковь всегда соединяла зло со "Злым", "Лукавым": "Бог сотворил дьявола и иных злых духов изначально как добрых, но они сами стали злыми. Человек же грешит по искушению дьявола..." (IV Латеранский Собор, 1215 г.).

Подытожим: человек сам вызывает в мире зло тем, что поворачивается спиной к Божьей воле. Полностью ли этим объясняется зло? Полагаем, что нет. Ведь мы отчетливо представляем себе, что после сказанного опять возникнет много сомнений и противоречий: зачем Бог предоставил нам эту ужасную свободу грешить? Разве Он не несет долю вины за ее последствия, то есть за зло? Все это им допускается. И тогда оказываются верны наши предыдущие размышления о свободе. Даровать такую свободу человеку было рискованно, но без этого риска человек вряд ли стал чем-либо иным, нежели безвольным инструментом. Бог желает человеку величия. Вправе ли мы жаловаться поэтому на Божью любовь? Величие всегда таит в себе угрозу. Бог не хочет зла, но отваживается сотворить человека настолько великим, ибо Он уверен мы еще увидим это что Его любовь обратит зло в добро, что вопреки всему Он приведет Свой замысел мироздания к хорошему концу.

...но эти страдания!

Тут же возникает еще более страшное сомнение: откуда берется страдание, которое нельзя соединить с грехом, страдание, не причиненное человеком самому себе, не зависящее от его свободной воли, скорее противоречащее ей? Откуда катастрофы (землетрясения, несчастья, наводнения, голод), муки невинных детей? Откуда в мир приходят беды, слезы, беспокойство и страх, наконец, смерть? Никто из нас не может избежать страдания и потому хорошо знает, что это такое. Кто несет за это ответственность? Не лучше ли никакого мира, чем такой? Мир сотворен Богом, так разве не Он за все это отвечает?

Именно проблема страдания с начала истории человечества до наших дней вызывала возражения против Бога. Кто-то окликнул меня: "Вы читали в газетах о зверском убийстве маленькой девочки? Так ответьте, прошу вас, только без набожных отговорок где был Бог? Не могу верить в Бога, если Он допускает такое!". И впрямь, как соотнести все это с Божьей любовью? А может, Бог попросту беспомощен? Ни один земной отец не в состоянии видеть страдания своих детей! "Нет", говорит врач священнику в романе Камю "Чума", у меня иное представление о любви, до самой смерти я буду противиться тому, чтобы возлюбить мир, в котором мучают детей".

Надо признать, что для верующего проблема страдания неслыханно трудна и вызывает тревогу; но то же самое относится к атеисту. Нельзя уходить от этого вопроса, надо заняться им всерьез.

Кто-то предложит: вместо того, чтобы задаваться вопросами, на которые не найти ответа, давайте творить добро, строить больницы, двигать вперед науку, чтобы облегчить страдания и отдалить смерть. Давайте улучшать социальное обеспечение. Преодолеем страдание, не мудрствуя над ним это, безусловно задачи, относящиеся ко всем нам.

Страдание и зло противоречат Божьей воле. Пусть же всякий и повсюду облегчает страдания, уничтожает зло, делая это по велению Бога, ибо Он вовсе не желает пассивной покорности злу, но хочет миру добра и счастья. Однако в состоянии ли мы полностью уничтожить всякое зло в мире? Ни один врач не начнет лечить болезнь, не узнав о ее причине. Так можем ли мы тогда отбросить вопрос о происхождении и смысле страдания? Не останемся ли мы потом вновь наедине с бессмысленностью нашего бытия?

Если нельзя уничтожить страдание в мире, то все-таки можно поверить, что оно имеет смысл и не является крахом Божьей любви. И это важнее самого объяснения, ибо теперь можно ужиться со страданием.

Прежде, чем обратиться к высказываниям Библии по данному поводу, давайте попробуем поразмышлять об этом сами.

Боль может предупреждать, указывать на болезнь. Если болезнь благодаря боли выявлена своевременно, ее еще можно в некоторых случаях излечить. В этом смысле боль служит жизни, из страдания порой рождается нечто доброе. Но наш вопрос не разрешился: "А нельзя ли по-другому?" С такими рассуждениями далеко мы не продвинемся. Давайте же посмотрим, что говорит о страдании Библия, и как относился к нему Христос?

Многие спонтанно связывают страдание с грехом, считая его наказанием. Родители грозят обжегшемуся малышу: "Вот наказание за то, что ты не послушался...".

В Ветхом Завете действительно страдание считается наказанием за возможно скрытую вину (ср. Книгу Иова, но и там этот взгляд корректируется). В Новом Завете, однако, это мнение не подтверждается. Когда ученики увидели шедшего мимо незрячего человека, они спросили: "Кто согрешил, он, или родители его, что родился слепым?" Иисус отвечал: "Не согрешил ни он, ни родители его" (Ин 9,2). Соединение греха со страданием не так уж обязательно.

Но грех наказывает себя сам, тем, что разрушает правильный порядок вещей. В этом глубоком смысле и в Новом Завете человеческий грех связывается со страданием так же, как и в Ветхом (ср. Рим 5,12 и др.). Мы уже говорили о том, что вследствие греха мир становится хуже. Трагизмом отрицания отмечен не только человек, но и окружающий его мир. Бог первоначало всех вещей, и наше "нет", сказанное Богу, сотрясает основы всего сущего, потому и обладает разрушительной силой.

Царство вещей и животных таинственным образом связано с человеком. Человек вершина эволюции (Тейяр де Шарден), должен быть венцом творения, судьбой мира. Вся вселенная включена в историю человечества. Поэтому "нет", содержащееся в любом грехе, вместе с тем вредит целому, нарушая порядок мироздания. Взаимосвязь между судьбами мира и решениями человека четко выразил апостол Павел в послании к Римлянам (8,18 и далее). Пусть сегодня эта мысль на первый взгляд представляется нам чужой, но именно люди нашей эпохи инстинктивно чувствуют, что все сущее находится у них в руках для спасения или гибели?

Следует признать, что и Библия не говорит прямо, откуда приходит зло. Ей важно сделать акцент на том, что Бог не хочет страданий и зла, но лишь добра и блага. Христос как Искупитель, "Спаситель" приходит именно к больным и грешникам, чтобы начать свое спасительное дело там, где оно нужнее всего. Встречая страдания и смерть, Он часто проявляет сочувствие (ср. Лк 7,13), сострадает. Он изо всех сил противостоит злу и страданиям. Исходя из того, что во Христе мы встречаемся с Отцом Небесным, надо сделать вывод: Божье "допущение" вовсе не означает равнодушное наблюдение; напротив, Бог делает все для того, чтобы уничтожить страдание. А мы должны содействовать Ему в этом.

Вот мы постепенно пришли к выводу, который важнее любого "объяснения". Если мы обречены на страдание, от объяснений нам не станет легче. Мы нуждаемся в обретении некоего смысла страдания, нуждаемся в надежде. И тут Библия указывает нам: Бог в своей вести не отвечает на вопрос, откуда берется страдание Он принимает его на Себя. Он не беспомощен по отношению к страданию, не допустит, чтобы оно возникло ни с того ни с сего. Бог как бы берет в услужение болезненное страдание и все зло, чтобы наперекор ему достичь своей цели, нового сотворения. Мир еще не готов. Очевидно, человек обязан помочь его завершению. Вот каким образом Бог борется со злом и страданием.

Поговорим об этом подробнее.

БОЖИЯ ВЕРНОСТЬ

Признаемся откровенно: образ человека, который постепенно вырисовывается из наших размышлений, весьма далек от совершенства. Он трещит по швам. Те знания о человеке, которые мы привели в первых главах, подтвердились верой. Но этот образ явился бы пессимистическим лишь тогда, когда стал бы последним словом. Однако самое главное еще не сказано.

Еще раз обобщим все то, что говорится в христианской вести о человеке. Бог хочет, чтобы человек был рядом с Ним. Человечество в каждом своем индивидууме говорит "нет", отрицает Божий замысел. Тем самым нарушается гармония между Создателем и сотворенным, а также между людьми, между человеком и миром. Человек оказывается в незавидном положении, бессмысленном и не имеющем выхода.

В целом господствует всеобщее согласие по поводу реальности такого неблаговидного положения. Все мнения сильно расходятся по вопросу о его возникновении. И уж совсем противоположные взгляды на выход из этой дилеммы. Проблема выхода из этого зла является скрытым фундаментом всех религий.

Христианство считает основополагающим вот что: как бы ни был нужен прогресс и иные людские усилия, продвигающие человека вперед, все же сам он из столь тяжелого положения не выберется. Нельзя же вытянуть себя из болота за волосы. Человек самовольно отдалился от Бога, совершив грех, возобновить же Божью близость самостоятельно он не в силах. Помощь, защита мы, христиане, говорим о спасении должна заключаться в преодолении отчуждения от Бога, а это может сделать только Бог. И Он сделал это. Он вновь приблизился к человеку через Христа, в котором предначертанное Богом величие человека возродилось во всем великолепии. Через Христа добро становится сильнее зла в этом мире.

Бог совершил самый отважный изо всех возможных поступков и вновь проявил Себя в нем как "любовь". Он приходит в наш поврежденный грехом мир. Через Сына берет на себя тяжесть сложившегося положения, становится одним из нас, принимает смерть за нас. В Человеке Иисусе "нет", сказанное Богу, вновь превращается в "да". Иисус говорит о Себе: "Моя пища есть творить волю Пославшего меня..." (Ин 4,34). Тем самым отчужденность Бога, по крайней мере, в одной точке, во Христе, основательно разрушена, и мировое владычество греха сломлено.

Пусть человек покинул Бога, но Бог не покидал человека. Более того, Он взял страдание мира на Себя и сделал его собственной судьбой. Он идет к его источнику греху. Павел прямо говорит, что Бог "Своего Сына, не знавшего греха, …сделал для нас жертвой за грех" (2 Кор 5,21). Бог и грех такое совмещение никак не укладывается в голове. В судьбе Христа отчетливо прослеживается трагизм человека, отдалившегося от Бога, ибо Его солидарность с нами доходит даже до одиночества на кресте ("Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?", Мф 27,46). То есть до крайней границы людского страдания и смерти. В этой связи еще раз надо подчеркнуть: Богу не по душе страдания человека и тем более Его Сына. Но Бог желает нашего счастья, и потому отдает наиценнейшее Самого Себя во Христе. Вот высшее доказательство Божьей любви, обещанной нам, ибо: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин 15,13). Кто хочет, тот поймет!

Как неполно представление многих в том числе христиан о тех событиях, если они рассуждают таким образом: Человек согрешил. Бог разгневался и потребовал справедливого наказания. Он настаивает на вечном покаянии. Сын предлагает Себя и добровольно идет на ужасные муки, дабы справедливость восторжествовала.

Если вообще существует какое-либо объяснение "кресту", то оно таково: это совершила любовь! Только она приносит себя в жертву, даже идет на смерть. В этой любви Бог искал убегающего от Него человека, грехом уничтожившего самого себя. Зло исправляется не наказанием, а большой любовью. Через Христа к нам пришла Божья любовь если бы люди хотя бы в наше время согласились с этим, и весть Христова нашла веру, то Христовы муки и крест стали бы ненужными. Но человек вновь сопротивляется, и его "нет" в ответ на Божью любовь снова вызывает боль и смерть.

Но именно потому, что умирает Тот, Кто, будучи Богом, бессмертен, кто провозглашал Себя "жизнью мира", смерть теряет смысл и терпит поражение. Смерть не может удержать того, кто не принадлежит ей Христос восстает из мертвых. Тем самым принципиально сломлена всеобщая закономерность смерти. Смерть Иисуса была первым имевшим смысл страданием в этом мире.

Обновленное величие человека

Так было положено начало и открылось будущее. Если человек придерживается Христа и говорит "да" Божией воле, он вновь близок Отцу, он "искуплен". Так же, как через Адама все люди превратились в грешников, во Христе они возвращаются к Богу. Если человек как представитель всего сотворенного мироздания довел его своим грехом до столь неблагополучного состояния, то "да", сказанное Иисусом-Человеком, становится началом спасения. Новое обращение к Богу дается человеку прежде всего как возможность. Он сам поэтому должен решить и принять "да" веры. Он не будет спасен помимо своей воли или даже вопреки ей. И здесь уважается его свобода. Однако это не означает, что человек собственными поступками может вытребовать спасение оно дается Божьим даром, благодатью. Но человек должен с готовностью позволить спасти себя. "Тот, Кто сотворил тебя без тебя, не хочет спасти тебя без тебя" (Августин). К этому надо отнестись серьезнее.

И снова страдание

Мы сказали, что зло и страдание существуют вопреки Божьей воле. Теперь мы уже видим, что даже посредством зла Бог творит добро. То, что произошло через Христа, не было простым "улучшением" нашего бытия. Тут Бог затронул сам корень зла грех и положил новое начало: страх и смерть не последнее слово христианского благовествования. Божья любовь сильнее вины, сильнее страдания и смерти. После смерти Иисуса в Страстную Пятницу следует Его Воскресение. Христос жив, и тем преодолена наша собственная смерть. Христос стал началом "нового сотворения" (ср. Еф 1,20 и далее).

Однако страдание не перестает быть страданием, а смерть смертью. Но теперь и у страдания и у смерти есть "будущее". Это больше не символы роковой безнадежности, они помогают спастись и знаменуют начало новой жизни. Крест Иисуса до тех пор отрицательный символ бессмысленной смерти становится знаком плюс перед скобками, в которых заключена вся наша жизнь. Отождествляя себя с Христом в смерти, мы обретаем новое начало подобно тому, как пшеничное зерно должно сначала "умереть", чтобы затем принести в сто раз больший урожай (ср. Ин 12,24). Лишь одновременно охватывая взглядом то, что есть и что будет, и понимая, что наша земная жизнь только часть целой жизни, предначертанной нам Богом, мы способны вытерпеть страдание. Ибо "нынешнее страдание нельзя сравнить с великолепием, которое будет явлено нам". Нам следует быть более прозорливыми, чтобы заглянуть за пределы смерти. При таком целостном взгляде отдельные детали обретут свой смысл. Так христианин находит веру в то, что зло, в конце концов, обратится в добро. Принимая во внимание все взаимосвязи, он убежден, что Бог приведет Свое творение и, в том числе, человека всетаки к хорошему концу. Таким образом, верующий переходит от бескрайнего отчаяния к безграничному доверию, он уже не ищет объяснений, но лишь надеется и верит: Бог не против нас, Он наша защита.

Страдания при этом не облегчаются и даже не возвеличиваются. Задача христианина как и прежде всеми способами бороться со страданием и преодолевать его. Христианское терпение, христианская преданность предполагают вовсе не пассивное принятие зла, а напротив, высокую активность, сопротивление. Вслед за Христом и христианин принимает бой со злом. А если не в силах преодолеть зло и страдание, то, по крайней мере, сдержит его напор тем, что возьмет на себя бремя другого. Если и это невозможно, то он встретит страдание лицом к лицу в надежде на окончательную победу Добра. И подобно Христу, он переборет страдания тем, что перетерпит их, ведь только так можно побороть страдания. Христос не взвалил на нас новое бремя ведь не христианство изобрело страдание но Он хочет помочь нам нести его.

Христианство ни в коем случае не способ преодоления жизненных трудностей, не пластырь на раны, нанесенные злом времени. И христианин страшится страдания, но надеется, что в нем заключен некий смысл. Конечно, надо верить в Бога и Его Откровение, чтобы это так видеть. Но существует ли лучший и более достойный человека ответ на вопрос о страдании? И есть ли вообще лучший способ победить его, чем христианское доверие?

Христос надежда мира

Не является ли все до сих пор сказанное религиозным самообманом? Все, ставившие целью своей жизни только мирское, разочаровались. Ведь за одну ночь это может подвергнуться уничтожению. Давайте лучше доверимся нашему глубинному стремлению, которое ведет нас как мы убедились дальше достижимого земного и заставляет надеяться. Доверимся в первую очередь Иисусу Христу, который исполнил то, что обещал. Христианин это тот, кто живет такой надеждой.

В наше время много говорится о "кризисе всех свидетельств о Боге", и при этом подразумевается Бог, существующий вне нашего мира и абсолютно изолированный от него. Такой Бог воистину мертв, но не мы его убили, просто он никогда не существовал. Тот Бог, с которым современный человек покончил, это вовсе не подлинный христианский Бог, это образ Бога, который люди по своему воображали в разные эпохи. Бог, явленный нам через Христа, обращается к нам, непосредственно касается нас, занимается нами, Он есть любовь. Он поможет нам обрести себя. Наше величие и наше ничтожество решаются отношением к Нему.

|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|